The wind was a torrent of darkness among the gusty trees
Тьма наступает с ветрами, что гонят потоки сквозь ветви деревьев.
The moon was a ghostly galleon tossed upon the cloudy seas
Луна словно призрачный галеон, заброшенный в пучину облаков.
The road was a ribbon of moonlight over the purple moor
На пути из тонкой ленты лунного света поверх пурпурного болота
And the highwayman came riding,
Держит свой путь разбойник.
Riding, riding,
Едет он, едет,
The highwayman came riding, up to the old inn-door
А едет он в одно старое знакомое место.
He'd a French-cocked hat on his forehead,
На его голове красуется треуголка, надвинутая на лоб,
A bunch of lace at his chin
Высокий кружевной ворот на шее,
A coat of claret velvet, and breeches of brown doe-skin
Плащ цвета крови, и бриджи из коричневой оленей кожи
They fitted with never a wrinkle;
Сидят как с иголочки, нет морщинки на них,
His boots were up to the thigh!
На нем высокие ботфорты.
And he rode with a jewelled twinkle,
Он едет, не скрывая блеска драгоценных камней
His pistol butts a-twinkle,
На прикладе своего пистолета,
His rapier hilt a-twinkle, under the jewelled sky
Эфес его рапиры также сияет под небесами, усеянными бесценными всполохами.
1
Over the cobbles he clattered and clashed in the dark inn-yard
Ступая по булыжнику под стук и хруст во тьме того старого сада,
And he tapped with his whip on the shutters, but all was locked and barred;
Стучится он, держа нагайку у затвора, но все заперто и на засовах.
He whistled a tune to the window, and who should be waiting there
Он просвистел в оконце мелодию, для той, что должна его ждать.
But the landlord's black-eyed daughter,
Она, черноокая дочь хозяина дома,
Bess, the landlord's daughter
Бэсс, хозяйская дочка,
Plaiting a dark red love-knot into her long black hair
Сплетающая в узел любви свои длинные черные волосы.
"One kiss, my bonny sweetheart, I'm after a prize tonight,
"Один лишь поцелуй, моя ненаглядная, я пришел за своей наградой,
But I shall be back with the yellow gold before the morning light;
Ведь завтра я вернусь еще до рассвета с пылающим золотом.
Yet if they press me sharply, and harry me through the day,
А если они прижмут меня крепко, будут гнать целый день,
Then look for me by the moonlight,
Дождись меня в свете лунном,
Watch for me by the moonlight,
Высматривай в свете лунном
I'll come to thee by the moonlight,
К тебе в нем вернусь я,
Though hell should bar the way"
Хоть бы сам ад на пути у меня".
He rose upright in the stirrups; he scarce could reach her hand
Он приподнялся в стременах, но не смог достать до её рук,
But she loosened her hair in the casement!
А она выбросила свои волосы в открытые настежь окна!
His face burnt like a brand
Его лицо запылало как головешка,
As the black cascade of perfume came tumbling over his breast;
Когда благоуханные потоки её черных волос обрушились на его грудь,
And he kissed its waves in the moonlight,
Он стал покрывать их поцелуями в волнах лунного света,
(oh, sweet waves in the moonlight!)
(о, милые волны лунного света!)
Then he tugged at his rein in the moonlight,
А после, при лунном свете, он дернул своего коня за повода
And galloped away to the west
И ускакал прочь на запад.
He did not come at the dawning; he did not come at noon,
Но не вернулся он на рассвете, ни в полдень он не пришел,
And out of the tawny sunset, before the rise of the moon,
Ни на рыжеватом закате, перед самым восходом луны,
When the road was a gypsy's ribbon, looping the purple moor,
Когда дорога, подобно ленточке цыганки, петляет по пурпурному болоту.
A red-coat troop came marching,
Облаченные в красное вошли отряды,
Marching, marching
С маршем, маршем,
King George's men came marching,
Войска короля Георга с маршем вошли
Up to the old inn-door
В то старое знакомое место.
They said no word to the landlord, the drank his ale instead,
Не говоря ни слова хозяину, выпив его эля, изрядно
But they gagged his daughter and bound her to the foot of her narrow bed;
Они заткнули его дочке рот кляпом и привязали у основания ее постели,
Two of them knelt at the casement, with muskets at their side!
Двое из них опустились у оконного проема на колени, с мушкетами наготове.
There was death at every window,
Смерть глядела из каждого окна,
For Bess could see, through the casement, the road that he would ride
С пола Бесс могла видеть ту дорогу, которая должна была привести его.
They had tied her up to attention, with many a sn**gering jest;
Они же скабрезными шутками пытались привлечь её внимание,
They had bound a musket beside her, with the barrel beneath her breast!
Они наклонились к ней, приставили дуло к груди:
"Now keep good watch!" And they kissed her
"Гляди хорошенько, девчонка", — целуя её, говорили.
She heard the dead man say
Она слышала, слова приговоренного к смерти:
"Look for me by the moonlight
"Дождись меня в свете лунном,
Watch for me by the moonlight
Высматривай в свете лунном,
I'll come to thee by the moonlight,
К тебе в нем вернусь я,
Though hell should bar the way"
Хоть бы сам ад на пути у меня".
She twisted her hands behind her, but all the knots held good!
Освободить бы ей руки, но узлы сплетены хорошо.
She writhed her hands till her fingers were wet with sweat of blood!
Она скручивала узлы, пока её пальцы не покрылись испариной и кровью!
They stretched and strained in the darkness
Она сжимала и разжимала их в темноте,
And the hours crawled by like years!
И час медленно крался как год,
Till, now, on the stroke of midnight,
Часы на стене били полночь.
Cold, on the stroke of midnight,
Холодное! В полночи той
The tip of one finger touched it!
Она докоснулась ладонью -
The trigger at least was hers!
Триггер
3 мог послужить для неё.
Tlot-tlot! Had they heard it? The horse-hoofs were ringing clear
Цок-цок! Слышали? Отчетливо послышалось цоканье копыт.
Tlot-tlot, in the distance!
Цок-цок, в отдалении!
Were they deaf they did not hear?
Оглохли они или нет?
Down the ribbon of moonlight, over the brow of the hill
По ленте лунного света, прямо по кромке холма
The highwayman came riding,
Её разбойник скачет,
Riding, riding!
Он мчится, он мчится сюда!
The red-coats looked to their priming!
Красные плащи готовы на своих позициях!
She stood up straight and still!
Она поднялась на ноги, горда и спокойна!
Tlot, in the frosty silence! Tlot, in the echoing night!
Цок, в обледенелой тишине! Цок, в отдающей эхом ночи!
Nearer he came and nearer! Her face was like a light!
Он все ближе и ближе! О как тогда сияло её лицо!
Her eyes grew wide for a moment!
На мгновение её глаза широко раскрылись!
She drew one last deep breath,
Она глотнула воздух последний раз,
Then her finger moved in the moonlight,
Пальцы её шевельнулись в лунном свете,
Her musket shattered the moonlight,
И её мушкет расколол лунный свет,
Shattered her breast in the moonlight
Расколол её грудь в лунном свете
And warned him with her death!
И оповестил его о её смерти!
He turned; he spurred to the west; he did not know she stood
Он обернулся, он гнал вперед на запад, он не знал, как стояла она,
Bowed, with her head o'er the musket,
Склонив голову над мушкетом,
drenched with her own red blood
Пропитываясь собственной кровью.
Not till the dawn he heard it; his face grew grey to hear
Но с выстрелом он понял, и лицо его стало мрачным, он услышал,
How Bess, the landlord's daughter,
Как Бэсс, дочь хозяина,
The landlord's black-eyed daughter,
Хозяйская черноглазая дочка,
Had watched for her love in the moonlight, and died in the darkness there.
Высматривала свою любовь в лунном свете и в темноте приняла свою смерть.
Back, he spurred like a madman, shrieking a curse to the sky
Назад, он припустил как безумец, выкрикивая проклятия небесам.
With the white road smoking behind him and his rapier brandished high!
Позади него клубилась пылью белая дорога и рапира его вздымалась высоко!
Blood-red were his spurs in the golden noon; wine-red was his velvet coat,
Красные плащи там подгоняли его быстрее, его же плащ был винного цвета,
When they shot him down on the highway,
Когда они пристрелили его на большой дороге,
Down like a dog on the highway,
Как пса на большой дороге,
And he lay in his blood on the highway,
И он лежал весь в крови на большой дороге
With the bunch of lace at his throat.
С кружевом прямо у подбородка.
Still of a winter's night, they say, when the wind is in the trees,
И по сей день, говорят, зимними ночами, когда ветер гуляет в верхушках деревьев,
When the moon is a ghostly galleon, tossed upon the cloudy seas,
Когда луна, словно призрачный галеон, заброшенный в пучину облаков,
When the road is a ribbon of moonlight over the purple moor,
На пути из тонкой ленты лунного света поверх пурпурного болота
A highwayman comes riding,
Держит свой путь разбойник,
Riding, riding,
Едет он, едет,
A highwayman comes riding, up to the old inn-door.
А едет он в одно старое знакомое место...
4
* Текст поэмы Альфреда Нойеса
2 — досл. "Ад в одном темном окне". Вошедшие отряды армии, поджидали разбойника в засаде, готовые застрелить. Переведено с отсылом на обещание разбойника вернуться "хоть бы и ад встал на его пути" (см. выше)
4 — история оканчивается легендой о том, что возлюбленные стали призраками
Х
