Memory is fiction, so the past is your invention
Память — это иллюзия, поэтому прошлое — это твоя фантазия,
Catch yourself, self-dissect, how youth outlives age
Поймай себя, проанализируй себя, как молодость переживает века,
How beauty shames skill
Как красота стыдит мастерство.
Prayer is for dependents and wish is for the will
Молитва нужна зависимым, а желание — воле,
A struggle for independence, a harmless stage
Борьба за независимость, безопасная сцена,
Art gaining post-mortem fame
Искусство, которое завоёвывает посмертную славу.
Oh Creatice!
О, Создательница!
Your vibrant portfolio has never shown as brightly
Твоё потрясающее наследие никогда не проявляло
As your latest masterpiece
Себя так ярко, как в последнем шедевре.
All efforts' fruition in such a wondrous offspring
Все усилия воплотились в столь удивительном детище,
How did you manage a piece so perfect?
Как тебе удалось создать настолько превосходную вещь?
Entrancing passers-by to lock eyes and gaze, hypnotized
Очарованные прохожие не могут отвести взгляд и смотрят, словно загипнотизированные,
Overcome with a need to outdo the last
Переполненный желанием превзойти его,
A child born so dependent rebels so quickly once he has his footing
Ребёнок, рождённый таким зависимым, тут же восстаёт против своей опоры,
Forgets who and where raised him and how he came to be
Забывает, кто и где вырастил его, и как он появился.
But a growing pain cannot explain behavior of the like
Но боли роста не могут объяснить подобного поведения,
A perfect child deserves the best
Превосходный ребёнок заслуживает лучшего.
But at the cost of what else did you instill this need
Но ценой чего внушается эта потребность -
To over-consume without regret?
Употребить больше, не сожалея ни о чём?
Broken pencils, charred marble drafts
Сломанные карандаши, отёсанные эскизы скульптур,
He leaves destruction in his path
Он разрушает на своём пути.
Your one mistake, oh great Creatice
Твоя единственная ошибка, о, великая Создательница,
Was giving too large a brain
В том, что ты дала ему слишком большой мозг.
(This organ, like disease, can disseminate beyond your reach
(Этот орган, словно болезнь, распространяется вне пределов твоей досягаемости,
You didn't predict this, a carnal rebellion in its wake)
Ты не предвидела этого, пробуждение кровавого бунта).
Strike back with forces beyond his reach
Нанеси ответный удар с силой, ему неподвластной,
That even six billion can't defeat
Так что даже шесть миллиардов не смогут его отразить.
Go lock up the aggressor, quarantine before it's too late
Так запри агрессора, изолируй его.
Bred to lose sense of consequence
Выросший и потерявший чувство ответственности,
In his greed he exhausts your milk, your blood, your shelter...
В своей жадности он поглотит твоё молоко, твою кровь, твой кров...
Don't let him escape!
Не дай ему сбежать!
Memory is fiction, so the past is your invention
Память — это иллюзия, поэтому прошлое — это твоя фантазия,
Catch yourself, self-dissect, how youth outlives age
Поймай себя, проанализируй себя, как молодость переживает века,
How beauty shames skill
Как красота стыдит мастерство.
Prayer is for dependents and wish is for the will
Молитва нужна зависимым, а желание — воле,
A struggle for independence, a harmless stage
Борьба за независимость, безопасная сцена,
Art gaining post-mortem fame
Искусство, которое завоёвывает посмертную славу.
Throw your blood upon his lands, your skin cracked and depleted
Пролей свою кровь на его земли, твоя кожа растрескалась и истощилась.
Suck the air out from his lungs, expose him fully, let him burn
Высоси воздух из его лёгких, обнажи его полностью, дай ему сгореть.
Show him to appreciate, discipline the cruel ingrate
Научи его ценить, дисциплинируй жесткого неблагодарного.
You still have the power to reshape — do not let this escalate
У тебя всё ещё есть сила создать новую форму — не дай этому возрасти.
Vapors vanish in the night, statuesque guards seconds too late
Пар исчезает в ночи, застывшая охрана, и через мгновение становится поздно.
What rebellion possessed thee?
Какой бунт овладел тобой?
A dangerous subterfuge, a lonely rampage, anxious fleet
Опасное ухищрение, одинокая ярость, беспокойный побег,
Like limbs tumbling horizontally
Словно горизонтально вращающиеся конечности.
Now it's too late — the child has escaped!
Теперь слишком поздно — ребёнок сбежал!
Indignant ties, parental constraints
Возмущенный узами и родительскими ограничениями,
A child protected sets self free
Оберегаемый ребёнок освобождает себя,
And the ingrate will lie in the bed he has made
И неблагодарные заснут в самодельной кровати,
As a self-imposed apocalypse finally sets you free
Ведь добровольный апокалипсис, наконец-то, освободит тебя.
Х
